Прямая речь, Эстония

«Мы свыклись с тем, что наш мир красив, многообразен и богат видами живой природы. Используемая в Варгамяэ технология – в основном, это лопата в мозолистых руках банщика Мадиса или нежное прикосновение Мари ко лбу своего заболевшего ребенка – были не способны изменить законы природы, окружающую среду, да и жизнь человека в целом. Понятно, что сегодня, мы на это способны. Но ведь мы хотим невозможного – по своей воле изменять то, что нам нужно, но так, чтобы природа, любимая нами в своей первозданности, все-таки сохранилась. Так не бывает. Это невозможно»,- сказала президент Керсти Кальюлайд.

«Нашему поколению придется трудиться как Андресу, чтобы следующему не пришлось спрашивать: «Как вы смеете?». Это тяжелый, временами кажущийся безнадежным бег наперегонки со временем. Гонка во имя того, чтобы спасти Землю такой, какой мы ее знаем и в какой нуждаемся. Но цель гонки и в том, чтобы оказаться среди первых и cамых толковых из выживших,- сказала президент.- По сравнению с Андресом из Варгамяэ, у нас есть важное преимущество – наши дети требуют, чтобы мы очень постарались и очистили живую и красивую землю от загрязнения индустриальной эпохи. Дети из Варгамяэ просто уходили, им было куда идти. Нашим детям идти некуда».

«Наши ближайшие партнеры по общему энергорынку – Северные страны – приняли решение стать регионом, производящим зеленую энергию и даже экспортирующим ее. У Эстонии достаточно энергетических связей и в северном, и в южном направлениях, мы могли бы придерживаться климатической нейтральности. Но почему бы нам не воспользоваться возможностями, открывающимися в связи с этими изменениями? - отметила президент.- И уж если мы возьмемся за переделку энергосистемы, то наверняка сможем исправить положение и со страховочным снабжением на случай кризисной ситуации. Нам повезло – осенний шторм в Выру мог закончиться гораздо хуже, если б на дворе стоял лютый холод. А у нас план готовности к кризисным ситуациям уже много лет как лежит в дальнем ящике стола».

«Судя по показателям ВВП и программы развития оборонительных сил Эстонии, мы наверняка сможем устоять до прихода союзников и дальше защищаться с их помощью. Бутылочное горлышко, боюсь, сегодня не здесь. Как, прикажете, быть, если заправочная станция, где можно было бы взять горючее для больничного генератора, не работает, потому что нет электричества?- спросила президент. - В роли государства, мы все же относимся к своему будущему как та стрекоза, которая вместо того, чтобы делать запасы на зиму, все лето беспечно пела и плясала. Может, рядом с нами и живет какой-нибудь добряк-муравей, поди знай, но в случае масштабного природного бедствия велика опасность, что муравьям в нашем регионе одновременно с нами понадобится точно такое же довольствие».

«»Когда государство ведет себя так, словно кризис никогда не наступит, штормовой ветер непременно обойдет Эстонию стороной, страшные лесные пожары случаются где-то далеко-далеко и даже копить к пенсии совсем не обязательно, – то это не может не повлиять на мировоззрение граждан. Пример стрекозы муравьев не воспитывает»,- сказала Кальюлайд.

«На самом деле для чувства безопасности нам надо бы экономить еще больше, чем сейчас. Конечно, мы нуждаемся в страховании ухода и опеки, чтобы не только пациент или подопечный, но и лицо, ухаживающее за ним, могло жить достойной человека жизнью. Ибо хоть наша помощь престарелым и людям с ограниченными возможностями растет, и в последнее время довольно значительно, но при нынешних ресурсах никак нельзя сказать, чтобы попечители, с учетом их эмоционально и физически тяжелого труда, получали справедливую оплату. Но как такие важные и новые страховые столпы посадить в яму, оставшуюся от только что выкорчеванной пенсионной ступени? Кто теперь поверит в долгосрочные обещания государства?»,- сказала Керсти Кальюлайд.

«Порой нам кажется, что все произошедшее с Эстонией за последние тридцать лет, особенно бурный экономический подъем последнего десятилетия, случилось как бы само собой. Что так было бы в любом случае. В действительности Эстония превратилась в экономически успешное и надежное государство благодаря тому, что было умение постоянно, не тратя впустую ни одного межвыборного цикла, находить хорошие идеи. Сейчас, похоже, наш умный законотворческий механизм застопорился, что может горько аукнуться в 10-20-летней перспективе»,- сказала президент.

Эстония нуждается в положительном законодательстве, чтобы быстро внедрять новые технологии, обучать искусственный интеллект на больших объемах данных, добывать находящиеся в руках как государства, так и частных предприятий данные безопасно с точки зрения каждого человека. Без этого невозможно развивать экономику будущего, которая поддерживала бы высокие зарплаты и не загрязняла природу.

«За прошедший год мы очень мало думали и обсуждали, как поднять конкурентоспособность Эстонии, в частности и особенно в технологическом секторе. Конкурентоспособность не возникает сама по себе, ее создают. Резонно также задаться вопросом, как справляются более традиционные отрасли экономики, они так же важны для нас. Наши предприниматели чрезвычайно гибкие, умные и находчивые. По данным Банка Эстонии, треть роста экономики в 2018 году пришлась на долю иностранной рабочей силы, хотя ее использование у нас ограничено. В прошлом году этот показатель составил уже половину роста. Наши предприниматели приспособились. Да и что тут скрывать, Андрес из Варгамяэ тоже не сам копал канаву»,- отметила президент.

«Но есть причины и для озабоченности. К примеру, эстонские деревообрабатывающие предприятия, использующие современные технологии, хорошо себя чувствуют на мировых рынках, однако сектор в целом потихоньку начинает терять тех, для кого постоянное технологическое обновление оказывается не под силу. Как помочь древесным, текстильным и другим производителям обновить свои технологии? Или пусть свой бесценный опыт переводят в более дешевые для производства регионы мира?»- поставила вопрос глава государства.

«Когда в Финляндии в 1997 году ВВП в расчете на человека был ровно таким, какой у нас сегодня, там вкладывали в науку 2,7% своего ВВП. Соответственно в Швеции в 1995 году – даже 3,1%. Поэтому Швеция и Финляндия сегодня не просто средние экономики Европы, а богатейшие в мире государства »,- сказала президент.

«Учитывая вклад Эстонского государства в научно-исследовательскую и опытно-конструкторскую работу, мы сегодня вполне удовлетворены результатами. Их не мало, а имея в виду общемировую картину, их даже очень много. Но ведь мы хотим, чтобы жизнь двигалась вперед, вперед с помощью экономики, опирающейся на чистые технологии!».- сказала глава государства.