Латвия, Общество, Прямая речь

Человеку, встретившему Победу совершеннолетним, хотя бы 18-летним, сегодня уже 90 с хвостиком. Это крепкое поколение, но и оно не вечно. Мы все знаем арифметику на том уровне, чтобы понимать это уже как минимум последние десять лет.

Но почему мы все эти десять лет боимся сказать это громко?

Мне кажется, это важный вопрос. Потому что да – боимся. Потому что перед живыми свидетелями истории всегда немного стыдно. Потому что есть внутреннее ощущение, что, когда уйдут те, кто жил в то время – можно начинать сначала.

И мы цепляемся за прошлое, выворачиваем голову назад, потому что смотреть вперед – страшновато. Поэтому мы ищем в прошлом то, что поможет устоять сейчас и завтра. Но история никого ничему не учит, и мы снова сделаем неверные выводы.

Историческими мифами торгуют политически – все стороны, и это делает слова о войне, которые когда-то звучали пронзительно, искренне и страшно, пошлыми идеологическими клише.

Можно и по-другому – без пафоса, а в стилистике модных трендов: спорить о том, был ли актом сексизма и сексуального насилия поцелуй моряка и медсестры в Таймс-сквере, классическое фото которого более семидесяти лет было олицетворением окончания войны. И моряк был подвыпивший, говорят, да и девушка не так, чтоб была счастлива – хоть пощечину не залепила, и на том спасибо.

А собственно, о чем это все?! Почему и там, и там – так мелкотравчато в масштабе реальной истории?

И державный пафос любой идеологической направленности, бряцающий давно чужими медалями. И благополучное цивилизованное общество, в котором детей-«снежинок», достигших иной раз уже и совершеннолетия, предупреждают: лекции о войне могут быть эмоционально тяжелыми, и поэтому, возможно, лучше урок прогулять. Поберечь себя.

Тем, кому в этом возрасте поберечь себя как-то совсем не удалось – уже за 90. От них это вообще не зависело, это не был их выбор. Круг замкнулся.

…Уйдет то поколение, все забудется, и будем мы хорошо жить в благополучном и сытом обществе, любить друг друга, стремиться к прекрасному – мы планировали такое светлое будущее. Но почему-то не получается. Поколение уходит, их внуки и правнуки не голодают все же в большинстве случаев. А исторические мифы, напротив, укрепляются и становятся все больше политическим инструментом. В мифах не остается человека, его потерь, боли, переживаний, радостей.

А любой миф, отрицающий человека – это именно то, что делает войну ближе. Всегда.