На каких языках сегодня общаются балтийцы
Иван Пауков

Привычным нам в Риге фактическим двуязычием, более или менее равномерно «размазанным» и по горизонтали городской территории, и по вертикали социальной лестницы, в сравнимой степени отличается лишь литовская Клайпеда. Уже в Вильнюсе ситуация совершенно иная, и хотя по-русски вам ответят там везде, вы ощутите: русский язык постепенно забывают в Литве. Хотя Вильнюс пока «держится» – не в последней степени благодаря обилию приезжих и городской традиции двух- и трехъязычия.
Однако все больше молодежи в русском языке уже не ориентируется. Литовские родители иногда не прочь посетовать, что, поскольку без русского языка даже в столице весьма легко обойтись, детям куда сложнее общаться с гостями: ведь английский (или немецкий) они пока толком освоить не успели. Но, так или иначе, у вчерашнего «имперского» в Вильнюсе есть все шансы превратиться в один из международных языков.
На этом фоне заметно отличается Каунас, где общение по-русски всегда было затруднительным. Причем зачастую по причинам скорее демографическим, чем политическим. Изучение наиболее употребительных в Восточной Европе языков идет медленно, и потому для иностранцев – всех без исключения – Каунас остается самым коммуникативно сложным из больших литовских городов.
И совершенно иначе все будет в Эстонии. С русским языком начнутся проблемы чуть ли не с самого начала – несмотря на статистически высокий процент русскоговорящей публики. В Таллинне, повсеместно сохранившем двуязычные обозначения улиц, а кое-где – даже вывески, вы, тем не менее, очень скоро поймете, что по ряду причин разумнее выбрать для общения какой-либо другой язык. Лучше всего – английский. Кстати говоря, освоенный на данный момент среднестатистическим городским эстонцем не в пример лучше, чем не только латышом или литовцем, но и поляком, и мадьяром.
Попытаюсь выявить эти причины.
Причина I (объективная, практическая). И в Эстонии, и за ее пределами русский язык нужен эстонцам все меньше (если, конечно, их бизнес никак не связан с Россией – а таких эстонцев сравнительно мало), а английский – все больше. В частности, английским как языком общения пользуются эстонцы, работающие в Латвии.
Причина II (субъективная, политическая). Живущие в Эстонии неэстонцы должны понимать по-эстонски; если же человек не понимает ни по-эстонски, ни по-английски, то кто он тогда вообще? И что делает в современной Европе? Не говорящие по-английски инностранцы – не меньший, если не больший нонсенс.
Причина III (субъективная, исторически-ментальная). В отличие от среднестатистического латыша, среднестатистический эстонец никогда не был особо восприимчивым к русскоязычной советской, а затем – к российской массовой культуре. В «Миллион алых роз» эстонец никогда не был «влюблен всерьез» и, продолжая метафорический ряд, из своего окна частенько в упор его не видел. Более «продвинутые» явления вроде «Аквариума»/БГ, имея определенную аудиторию в среде эстонской элиты, традиционно говорящей на трех-четырех языках, ситуации в целом не меняли. А сегодня не меняют и подавно.
Да позволится мне небольшой эсторический экскурс – для более плавного перехода к причине четвертой – объективной и моральной. Когда в массе своей хорошо говорившие по-русски латыши в «коллониальный» период приезжали в Эстонию, они подчас старались преувеличить акцент – из опасения быть принятым «не за тех». В виду имелась русофобия, в те годы просматривавшаяся в Эстонии гораздо четче, чем в Латвии и Литве. К нынешней же ситуации с русским языком в Эстонии какие-либо оценки, скажем, России и всего русского, прямого отношения совершенно не имеют. Поскольку главное состоит в чрезвычайно символическом восприятии русского языка. Это и есть:
Причина IV, объективная и моральная. Суммируя все вышесказанное, нетрудно прийти к выводу: сегодня русский язык для эстонцев символизирует прошлое – равно в той же степени, в какой язык английский связывают с будущим. Наиболее прагматичные из всех балтийцев, эстонцы сегодня огромными масами и в довольно быстро осваивают английский – и это при том, что любой индоевропейский язык для эстонца заведомо весьма сложен!
Младшие дети моих литовских друзей по-русски пока почти не говорят. Но учат – наряду с английским и немецким. Дети друзей из Эстонии, изучая те же немецкий и английский, и, понятно, неплохо ориентируясь в финском, по-русски даже не понимают. В известном мне конкретном случае родители предполагают кое-что по этому поводу предпринять. Что именно? – об этом свидетельствуют цифры статистического бюро Евросоюза Eurostat: в настоящий момент в эстонских школах русский язык изучают 58% ребят – против литовских 49% и латышских 39%. Столь сравнительно высокий процент не случаен: сегодня в Эстонии русский язык возможно толком выучить лишь по серьезной школьной программе. «Наслушавшись на улице», как в былые времена, его уже не освоить.

Рига–Вильнюс–Таллинн