Коррупция, Латвия, Право, Финансы

Все меньше

Работники KNAB использовали методы работы с нарушением закона, например, без согласия судьи «нередко» проводя различного рода оперативные действия — такие резкие, неожиданные для многих, слова, сказал генеральный прокурор Эрикс Калнмейерс телеканалу ТV3 17 мая. Однако, уже в ближайшие дни оказалось, что прокуратура предпочла бы взять эти слова назад. Ни сам Э. Калнмейерс, ни пресс-представители Генеральной прокуратуры категорически не хотели раскрывать ни одного конкретного случая, который иллюстрировал бы утверждение генерального прокурора.

Более того, с каждым следующим днем Генеральная прокуратура все меньше хотела что-то говорить в этой связи. Сначала Diena было сказано, что ответы на вопросы по этой теме будут только в том случае, если они будут заданы в форме официального заявления. В свою очередь, ответ на официальное заявление по сути был такой — если вдруг генеральный прокурор выступает с сенсационными заявлениями, их просто не следует воспринимать всерьез.

Заданные прокуратуре вопросы были очень четкими и понятными: о скольких точно случаях, когда работники KNAB использовали методы работы с нарушением закона, есть сведения в распоряжении Э. Калнмейерса, о каждом ли из этих случаев, когда были совершены противозаконные действия, Э. Калнмейерс сообщил правоохранительным органам, и в каких случаях он умолчал об этих событиях.

«В информационном обороте прокуратуры нет задокументированной (ни учтенной, ни иным образом обобщенной) информации, которая содержала бы ответы на заданные вами вопросы, следовательно, в данном случае нормы закона Об открытости информации неприменимы. Вам ранее уже многократно было пояснено, что должностное лицо не обязано предоставлять, пояснять или доказывать свое мнение», — так звучит официальный ответ прокурора Департамента защиты лиц и государственных прав Агниса Пормаля. О причинах, почему публично высказанные генеральным прокурором сведения, которые создали впечатление о серьезных нарушениях закона, происходящих в KNAB, в течение неполного месяца превратились в «мнение», на которое не стоит обращать внимание, Генеральная прокуратура молчит. Однако, по сведениям Diena, полное молчание сохранить не удастся. После получения заявления с предложением провести проверку, и в ее рамках допросить генерального прокурора, чтобы, среди прочего, выяснить, сообщил ли уже Э.Калнмейерс об известных ему преступных деяниях правоохранительным органам, в Главном управлении криминальной полиции Государственной полиции в настоящее время начата ведомственная проверка.

Прикрыли и легализовали

Тем временем, в распоряжение Diena попали документы рассматриваемого на закрытых судебных заседаниях уголовного дела экс-начальника Уголовного управления Таможни Владимира Вашкевича, из которых следует — высшие должностные лица прокуратуры в предыдущие годы намеренно или ненамеренно занимались прикрытием и легализацией оперативной деятельности, проводимой работниками KNAB, вероятно, без санкций, то есть, незаконно. Эти документы — два подписанных следователем KNAB Римантсом Кузмой (уже прокурором Прокуратуры по расследованию финансовых и экономических преступлений) решения о проведении специальных следственных действий, с которыми письменно согласился старший прокурор Отдела по расследованию особо важных дел Генеральной прокуратуры Модрис Адлерс.

Оба документа датированы 9 января 2011 года, и один из них предусматривает проведение специального следственного эксперимента, а другой — контроль преступной деятельности в отношении В. Вашкевича. К тому же, старший прокурор М.Адлерс, соблюдая точность, на обоих документах письменно указал время, когда ставил подпись: на первом документе — 15:55, на втором — на 15 минут позже, 16:10. Однако, именно эта слабость к точности и погубила работников KNAB и старшего прокурора. В первом решении о проведении следственного эксперимента указано, что «лицо, проводящее специальный следственный эксперимент — Т. Кравалис (директор Таможни Талис Кравалис — прим.ред.) встретится с В.Вашкевичем в указанное им время, в указанном им месте». В документе четко указано: в случае, если во время этой встречи В.Вашкевич предоставит информацию, которая даст «основание констатировать отдельный этап единого преступного деяния или этап связанных между собой преступных деяний», принимается решение «не прекращать преступные действия В.Вашкевича, а начать контроль преступной деятельности».

Этот документ, разрешающий специальный следственный эксперимент, как следует из записи М. Адлерса, подписан в 15:55. В свою очередь, уже через 15 минут, согласно записи М. Адлерса на втором документе, эксперимент успел состояться и В.Вашкевич уже предоставил информацию, которую ожидали Т. Кравалис и следователи KNAB, поэтому было основание разрешить следующее действие — контроль преступной деятельности. Однако, дело в том, что как минимум второй из этих документов очевидно был подделан, а старший прокурор участвовал в этой подделке, или же стал лицом, которое невольно прикрывало и легализовало незаконную оперативную деятельность работников KNAB. Из отчета о специальном следственном эксперименте, который также есть в распоряжении Diena, следует, что на самом деле встреча В. Вашкевича и Т. Кравалиса в этот день — 9 января 2011 года — состоялась только в 17:06.

То есть, эта встреча состоялась только почти через час после того, как следователь KNAB Р. Кузма в своем решении упомянул встречу В. Вашкевича и Р. Кузмы (Т. Кравалиса — прим. пер.), как уже состоявшуюся, и старший прокурор М.Адлерс утвердил его своей подписью, чтобы на основании информации, полученной на этой, якобы уже состоявшейся встрече, разрешить следующее специальное следственное действие. Как известно Diena, в этом случае прикрытие подделки состоялось на всех уровнях, и ни старший прокурор М. Адлерс, ни следователь KNAB Р.Кузма не получили даже выговора.

Сам М. Адлерс никаких пояснений не дает, в свою очередь, Генеральная прокуратура в настоящее время традиционно молчит. Молчит и на вопрос, не стали ли случайно именно открытые напоминания об этом и других подобных случаях, основанием для того, что высказанные Э.Калмейерсом громкие заявления о беззаконии в KNAB, трансформировались в простое «мнение», которое, в соответствии с новой версией прокуратуры, «должностное лицо не обязано предоставлять, пояснять или доказывать».