Балтия – СНГ, ЕС – Балтия, Латвия, Право, Прямая речь, Россия, Рынки и компании

- 23 октября исполнился год со дня вручения вами верительных грамот президенту России Владимиру Путину. Вступая в должность, вы сказали, что принять предложение о работе в Москве вас побудил профессиональный интерес, ведь миссия посла в России считается одним из самых высоких и сложных дипломатических назначений. Ваши ожидания оправдались?

- Да, и даже более чем оправдались. Оценивая ситуацию, которая была тогда между Россией и Евросоюзом, между Россией и Латвией, я считала ее профессионально очень интересной. Но, конечно, я не предполагала, как все изменится только за один год. Никто, думаю, не предполагал. С точки зрения дипломатической работы это стало еще интереснее. Однако такая ситуация требует всех моих знаний, и многому я должна учиться заново.

- Вы стали послом в непростое время для российско-западных отношений — таких острых противоречий еще не было с момента окончания "холодной войны". Влияют ли взаимные санкции сторон на вашу ежедневную работу?

- Можно говорить о двух уровнях влияния санкций, и не только санкций. Одно дело — юридические вопросы: что запрещено, почему запрещено? А другое — психологический аспект. Санкции, к сожалению, накладывают тяжелый отпечаток на психологический климат между народами России и Европейского союза. Это не способствует взаимопониманию. Тем не менее, санкции со стороны Евросоюза были точечными, направленными против каких-то конкретных людей, и ЕС старался не повредить этими санкциями российскому народу. В ответ Россия, напротив, ввела запрет на импорт продовольственных товаров из Евросоюза. Именно эти санкции и повлияли на всех: как на население России, так и на европейских производителей. Все это неблагоприятно сказывается на инвестициях и ведении бизнеса, что, безусловно, ежедневно чувствуется и в моей работе.

- Посольство многое сделало для того, чтобы продвигать в России программу выдачи видов на жительство в Латвии в обмен на инвестиции. Когда представители правящей коалиции предлагают временно прекратить выдачу видов на жительство россиянам, нет ли у вас ощущения, что тем самым под угрозой оказываются результаты вашей работы?

- Посольство не действует индивидуально и проводит исключительно политику государства. Если государство позволяет приобрести такие временные виды на жительство, мы работаем над этим. Если государство решит, что это больше не нужно, мы не станем этого делать. Но, думаю, если подобное решение и будет принято, то оно будет основано на прагматичных соображениях. Я бы не хотела об этом говорить заранее, так как закон о прекращении выдачи видов на жительство в обмен на инвестиции пока только обсуждается в парламенте. То есть все аргументы "за" и "против" все еще выясняются, и поэтому не следует забегать вперед.

- А насколько изменилось число желающих получить вид на жительство в Латвии, когда с 1 сентября 2014 года законодатели подняли минимальную стоимость недвижимости, дающую право обратиться за этим видом на жительство?

- Конечно, этот процесс замедлился. Я считаю, что тому были разные причины, связанные не только с повышением минимальной стоимости недвижимости. Можно сказать, разница между 150 и 250 тысячами евро не настолько большая, чтобы остановить людей, если они действительно хотят инвестировать в Латвию. Пока трудно оценить, как повлияли конкретно эти недавние изменения, поскольку мы еще регистрируем сделки, состоявшиеся до 1 сентября, и у нас полная запись. Однако из-за того, что в парламенте этот вопрос постоянно обсуждается, многие не понимают, стоит ли сейчас вкладывать деньги и что будет, если они купят имущество и в случае принятия нового закона не успеют до конца оформить документы. Этот момент неопределенности как раз может быть использован для того, чтобы подумать о целесообразности инвестиций в Латвии.

- Если на межгосударственном уровне российско-европейские отношения сейчас переживают кризис, то изменилось ли отношение россиян к Латвии? Что можно сказать, скажем, по количеству визовых обращений или числу желающих приобрести вид на жительство?

- Количеством выданных виз нельзя измерить, как меняется отношение. Уже в течение нескольких лет мы выдаем долгосрочные визы. Соответственно, если сегодня у нас немного падает число желающих приобрести шенгенскую визу, то мы считаем, что это происходит потому, что у многих она есть. При этом все россияне, которые хотят ездить в Латвию, по-прежнему могут получить многократную визу на очень либеральных условиях.

Впрочем, психологический аспект кризиса отношений играет свою роль. В России Латвия все-таки воспринимается как страна европейская и натовская, поэтому отношение к нам такое же, как ко всей Европе. Но что касается предпринимателей, деятелей культуры или туристов, их отношение к Латвии очень доброжелательное. Люди не хотят воевать и не хотят ссориться. Люди хотят свободно общаться, совместно работать и делать новые проекты. Все, кто приходит в посольство и кого я встречаю, будто бы ждут, когда этот период кончится. Мы хотим сотрудничать, и это заметно с обеих сторон. Я подчеркиваю: с обеих сторон.

- В своих интервью вы неоднократно говорили, что приезд патриарха Алексия II в Ригу дал положительный импульс российско-латвийским отношениям. Большие ожидания были связаны с не состоявшимся в мае визитом патриарха Кирилла. Когда бы этот визит все-таки мог состояться?

- Визит патриарха Кирилла я бы раньше времени не снимала с нашей повестки дня. Он состоится тогда, когда для этого сложатся наиболее подходящие условия. Мы не можем отделить визит патриарха от наших двусторонних отношений, поэтому необходимо выбрать момент, когда это даст самый лучший результат.

- У вас большой опыт в европейских делах. В частности, вы в течение нескольких лет возглавляли в Министерстве иностранных дел Департамент Европейского союза, позже были заместителем государственного секретаря МИД делам ЕС. Поэтому я задам несколько вопросов о российско-европейских отношениях. 1 января 2015 года Латвия станет государством — председателем Совета Европейского союза. Какое место в списке приоритетов латвийского правительства на период председательства занимают отношения с Россией?

- Россия всегда будет очень важным партнером для Европы. До кризиса в Украине и событий в Крыму, которые подорвали доверие между сторонами, Россия считалась одним из ближайших стратегических партнеров ЕС. Конечно, в списке наших задач отношения с Россией будут присутствовать все равно, потому что обстановка сейчас действительно напряженная. Мы не можем сделать этот вопрос более или менее значимым. Я очень надеюсь, что наши отношения начнут развиваться в более позитивном ключе. Люди устали от конфликтов, и в 21-м веке это абсолютно легитимное требование народов всех государств — спокойно жить, работать и воспитывать своих детей.

- Первой страной Балтии, ставшей председателем Совета ЕС, была Литва. Во время ее председательства состоялся Вильнюсский саммит Восточного партнерства, с которого начался конфликт в Украине. К январю 2015 года украинский кризис вряд ли завершится. Сможет ли Латвия как председатель Совета ЕС повлиять на урегулирование ситуации?

- Понимаете, одна страна не может ничего решить. Что-то сделать должны все: и Россия, и Украина, и Латвия как председатель ЕС, и другие государства. Это большая совместная работа. И было бы несколько наивно думать, что Латвия способна серьезно повлиять на разрешение кризиса, который сейчас находится в такой острой фазе. Но я могу обещать: Латвия сделает все для того, чтобы как можно скорее вести конфликт к мирному урегулированию.

- В 2015 году в Риге пройдет очередной саммит Восточного партнерства. С Вильнюсского саммита и тем более с момента учреждения проекта обстановка сильно изменилась: Беларусь и Армения вместе с Россией и Казахстаном создают Евразийский экономический союз, Украина расколота. Изменится ли сам формат Восточного партнерства?

- Я не считаю, что должен меняться формат. Но до этого саммита еще достаточно времени, и ближе к маю 2015 года будет ясно, что мы можем сделать. Конечно же, саммит должен посмотреть на все наши отношения в целом. Это позволит оценить Восточное партнерство уже с высоты хорошего или плохого опыта, который имеют все страны.

- Смогут ли Молдавия и Грузия, члены Восточного партнерства, в обозримом будущем присоединиться к ЕС, или степень их интеграции с Европой так и останется на уровне зоны свободной торговли?

- Пока речь о членстве Молдавии и Грузии в ЕС не идет. Мы говорим об их сближении с Европой, о гармонизации законодательства этих стран и Евросоюза. Это целый комплекс мероприятий, который содействует их развитию. Конечная цель этого процесса — создание таких условий, чтобы граждане этих государств могли жить в демократическом обществе с сильной и устойчивой экономикой. Но членство — это качественно иная степень интеграции, для которой нужны решения и действия другого порядка.

- Выступая в Гарвардском университете 3 октября, вице-президент США Джо Байден заявил следующее: "Страны ЕС не хотели налагать санкции... дело в лидерстве США и президента США, настаивавшего на этом, иногда он вынужден был даже ставить в неловкое положение Европу, чтобы она взяла на себя (риск понести) экономический ущерб и заставила Россию заплатить". Сказалось ли влияние Соединенных Штатов на нынешнем ухудшении российско-европейских отношений?

- Это интересная интерпретация. Каждый взрослый человек понимает сам, что он делает, поэтому я бы не хотела вмешивать США в российско-европейские отношения. Соединенные Штаты, разумеется, имеют свою позицию и свою роль, но думать, что Вашингтон так сильно повлиял на 28 стран, — значит недооценивать Европейский союз. ЕС объединяет 28 свободно и самостоятельно мыслящих государств, которые принимают свои решения без какой-либо помощи или подсказки. Именно поэтому я не могу согласиться с тем, что Соединенные Штаты повредили нашим отношениям с Россией.

- Как вы считаете, нынешний конфликт — это все-таки конфликт России и ЕС, России и США или России и Запада в целом?

- Этот конфликт следует рассматривать на нескольких уровнях. Если мы говорим о военном противостоянии, то я, скорее, вижу его между Украиной и Россией. И территориальный спор, включая проблему принадлежности Крыма, тоже между Россией и Украиной, даже если Москва заявляет, что не является стороной конфликта. В свою очередь, для Европы и Соединенных Штатов неприемлемо решение каких-либо противоречий с применением силы, используя армию. Это то, что нас совершенно разъединяет.

- На ваш взгляд, как будет дальше развиваться Евросоюз: дело идет к созданию европейской федерации или, напротив, к дезинтеграции?

- Это философский вопрос, так как есть множество явлений, которыми можно обосновать реалистичность прямо противоположных сценариев будущего ЕС. Однако мне трудно представить дезинтеграцию Европы в каком-то ближайшем будущем. Государства Европейского союза тесно связывают те выгоды, которые их экономики получают от кооперации. С множеством экономических задач можно эффективно справиться только всем вместе, что особенно актуально для небольших стран. Следовательно, от дезинтеграции пострадают все.

Что касается различных политических взглядов и иногда даже радикализации общества, то это действительно происходит. Выборы в разных европейских странах показывают, что есть тенденция придерживаться более националистических взглядов. Можно долго рассуждать, какие причины лежат в основе этого, но такие процессы время от времени происходят в политике во всем мире. Все развивается синусоидально.

- И еще один чрезвычайно важный вопрос. Какие цели вы установили лично для себя на время пребывания в должности посла Латвии в России?

- Когда я приехала сюда, у меня были одни цели, а теперь — другие. Через год, возможно, будут третьи. Вообще говоря, я не ставлю таких больших целей. Я знаю: я только один человек, а всего в посольстве работает тридцать человек. Мы не можем что-то кардинально изменить. Но в наших силах по возможности способствовать всему, что помогает достичь взаимопонимания между людьми, между народами, между государствами. И мы будем это делать. Со своей стороны, я буду всегда, даже в самых критических ситуациях, искать возможность разговаривать, чтобы услышать другого и не упустить эту ниточку, которая иногда очень тонкая, когда люди имеют разные взгляды на определенные события. Убеждена: наши народы могут и должны жить в мире и в дружбе, потому что потенциал для этого у нас есть.