Аналитика, Балтия, Прямая речь, Рынок труда

Насколько серьезной в настоящее время является проблема доступности рабочей силы в странах Балтии?

Алиса Миниотайте: Это сегодня один из основных вопросов. Проблема усугублялась в течение последних трех лет, а сейчас, возможно, достигла высшей точки. Очень трудно предсказать, как ситуация будет развиваться дальше, но весьма вероятно, что около года ничего особо меняться не будет.

А вот дальше могут произойти перемены в пользу работодателей. В настоящее работники диктуют условия на рынке труда. Если вспомнить, то точно такой же ситуация была до кризиса в 2007 и 2008 годах. Долго это продолжаться не может, потому что предприятиям нужно зарабатывать, а затраты на рабочую силу - не единственные, которые растут.

Что может измениться?

А.М.:  Будет достигнута точка перелома, когда работодатели больше не смогут платить такие зарплаты, каких хотят сотрудники.

Если смотреть на страны Балтии, то в Литве и Эстонии в настоящее время ситуация немного лучше, чем в Латвии. Но лишь немного. В Латвии, особенно в Риге, сегодня действительно очень трудно найти работников. Естественно, если вам нужен работник, то вы готовы платить ту зарплату, которой он требует. Но всему есть свои пределы. Компании не могут работать без прибыли или даже терпеть убытки. Поэтому, думаю, примерно через год мы увидим на рынке коррекции.

Какие решения в этой ситуации видят предприятия? Может ли стать решением автоматизация, что-то еще?

А.М.:  Автоматизация - одно из решений, но она не может произойти за один или даже два года. Для того чтобы предприятие полностью автоматизировало какую-либо сферу своей деятельности, потребуется пять-десять лет.

Решение, которое мы в настоящее время видим в Литве, - это ввоз работников с Украины и из Белоруссии. В Латвии мы тоже уже видим экономических мигрантов, которые помогают решать проблемы на рынке труда.

Для Литвы и Латвии проблемой по-прежнему является эмиграция, но тем не менее мы видим, что количество уезжающих сокращается. Кроме того, это происходит отчасти и потому, что, например, в Швеции литовские и латвийские рабочие становятся слишком дорогими. Чтобы получать зарплату, которую они хотят, им приходится отправляться в более богатые страны - Норвегию, Исландию.

Можно ли говорить также о возвращении эмигрантов?

А.М.:  Да, мы видим, что они тоже возвращаются. Однако это по-прежнему в большой мере происходит по патриотическим, а не экономическим причинам. Если говорить об эмиграции, то деньги - это серьезный фактор, но не единственный. Думаю, что так же важно, насколько безопасно люди чувствуют себя здесь на рынке труда, могут ли они доверять социальной системе. Как в Латвии, так и в Литве по-прежнему существуют большие проблемы с социальной безопасностью, уровнем доверия в обществе. Если с вами что-то случится, кто позаботится о вас? Государство?

Думаю, я сама.

А.М.:  И мы все это знаем. В странах Балтии это большая проблема. Кроме того, мы знаем, что люди после 45 лет на рынке труда уже не особенно востребованы. Если вы остаетесь без работы в возрасте 45 лет, то вы в группе риска. Если вы теряете работу после 50 лет, то вы фактически оказываетесь за пределами рынка труда. Это проблема, и мы все об этом знаем. И эти социальные проблемы тоже являются причинами эмиграции.

Однако в настоящее время работников не хватает. Заметно ли, что работодатели меняют свое отношение к людям старшего возраста?

А.М.:  В Литве многие крупные работодатели подписали меморандум о равенстве в сфере занятости и в его рамках принимают на работу сотрудников в возрасте. Это очень хороший шаг, который демонстрирует социальную ответственность работодателей. Однако этот меморандум был подписан после широких дискуссий об отсутствии в стране социальной безопасности. В СМИ по крайней мере в течение двух лет до этого проходило обсуждение о неравном отношении на рынке труда.

Чем похожи рынки труда в странах Балтии? Есть ли большие различия?

А.М.:  Во всех странах Балтии уровень безработицы в настоящее время на низком уровне. Если говорить о различиях, то они все же не носят структурный характер, а, скорее, коренятся в обществе.

Например, в Латвии таким фактором являются два сегмента общества - латышский и русскоговорящий. И компаниям по отбору персонала с этим необходимо считаться. Есть предприятия, где преобладают русскоязычные сотрудники, а есть такие, где доминируют русскоговорящие.

В Эстонии ищущие работу люди более рациональны и гораздо больше внимания уделяют тому, в какой компании будут работать. Они проверят, как компания работала в течение последних пяти лет, думает ли об инновациях и т. д. В Эстонии люди не очень хотят работать на предприятиях, где не видят перспектив развития. Это действительно очень характерно для Эстонии, и ничего такого вы не увидите ни в Латвии, ни в Литве.

В Латвии нужно считаться с тем, что работники не очень заинтересованы работать сверхурочно, потому что хотят больше времени уделять семье и своим увлечениям. В свою очередь в Литве сверхурочная работа - совершенно нормальное явление.

К сожалению, плохой новостью является отношение балтийских соседей друг к другу и это нужно менять. Латыши, например, более коммуникабельны и предпочитают работу в команде. Литовцы больше индивидуалисты. В результате иногда латыши не понимают, как работают литовцы, и наоборот.

Если бы крупные компании, имеющие филиалы во всех странах Балтии, чаще проводили обмен работниками, это всем пошло бы на пользу и помогло бы изменить мышление. Но пока, сознательно или неосознанно, мы все еще больше соревнуемся друг с другом, а не сотрудничаем. Тогда как более активное сотрудничество между странами важно и для иностранных инвесторов.

В этой сложной ситуации на рынке труда ищут ли латвийские предприятия работников в Литве?

А.М.:  Есть секторы, где компании всего мира ищут сотрудников, например, ИТ и строительство. Глобализация в наши дни - это реальность. Здесь, однако, нужно отметить, что в таких профессиях, как ИТ, строительство, инженерия, у работников имеется свой профессиональный язык, поэтому гораздо меньше барьеров для работы в другой стране. Но в тех отраслях, специфика которых заключается в обслуживании клиентов, это может стать большой проблемой. В то же время возможность участвовать в программах обмена, например, работая в течение года в соседней, вызвала бы довольно большой интерес. К сожалению, таких инициатив мы совсем не видим. Встретить работающего в Латвии эстонца или работающего в Литве латвийца - это по-прежнему довольно необычно.

Если посмотреть на жителей стран Балтии в контексте международного рынка труда, то в чем заключаются наши сильные и слабые стороны?

А.М.:  Я думаю, что в целом мы очень хорошие работники, потому что у нас по-прежнему есть своего рода голод - мы хотим строить хорошую карьеру, улучшать свои условия жизни, заботиться о своих семьях. Это приводит к увлеченности своей работой. Также мы являемся честными сотрудниками.

Что касается слабых сторон, то следует отметить недостаток творчества и открытого мышления. У эстонцев ситуация лучше, потому что они всегда себя позиционировали как новаторы. Нам также по-прежнему не хватает смелости, чтобы реализовать свои идеи. У нас нет уверенности, что в жизни все возможно. Если посмотреть на людей в США и других странах, то они порой ленивы, чтобы осуществить свои планы, но у них есть это убеждение.

Все прогнозы свидетельствуют о том, что из-за демографической ситуации численность населения стран Балтии продолжит сокращаться. Что это будет означать для рынка труда?

А.М.:  то большая проблема для всех стран Балтии, и нужно искать ее решения. В настоящее время имеются три варианта. Один предусматривает возврат эмигрантов. Однако, как я уже упоминала выше, люди до сих пор не возвращаются не только по экономическим причинам - большое значение имеет также социальная защищенность и отношения в обществе. Второй вариант - увеличивать занятость пожилых людей. И это сложная задача, потому что мы знаем, что после того, как человек год или два находился вне рынка труда, интегрировать его обратно нелегко. Третий и самый вероятный вариант - это иммигранты из других стран, скорее всего, из бывшего СССР и Азии. И я думаю, что мы не выживем без привлечения дополнительной рабочей силы.