Аналитика, ВВП, ЕС – Балтия, Латвия, Прямая речь, Финансы, Экономика, Экономическая история

Юрий Балтгайлис. Фото Ю. Житлухина.

 В конце 30 –х годов одним из активных разработчиков концепции ВВП был блестящий английский экономист Джон Мейнард Кейнс, который пытался подсчитать размер средств необходимых Великобритании для ведения войны против Германии. Экономическое планирование, вызванное потребностями войны, сохранилось и после войны, так как было необходимо для перестройки экономики. Первое издание руководства ООН по стандартам национальных счетов, обязательное для всех стран вышло в свет в 1953 году и содержало менее 50 страниц, а издание 2008 года содержит уже 722 страницы и 400 страниц комментариев к нему! Так что разобраться в этой статистике могут немногие, хотя легко комментируют все, кому не лень.

Первый и основной принцип заключается в том, что измерять ВВП можно тремя способами! Можно суммировать либо выпуск по всей экономике в рыночных ценах, либо расходы по всей экономике, либо доходы. Чаще всего ВВП рассчитывается по расходам. Идея простая. ВВП – это сумма всего, что было израсходовано внутри национальной экономики. Как выразился ученик Кейнса Ричард Стоун, национальный доход – это не «голый факт», а «эмпирический конструкт». То есть это абстракция, которая достигла крайней степени сложности, поскольку на протяжении 50 лет дискуссии на этот счет не прерываются, а статистические стандарты продолжают усложняться.

Все проблемы расчета ВВП в одной статье не отразить, но основные дискуссии в Латвии идут вокруг услуг транзита и финансов. Но чтобы реально судить об этих статьях, надо четко понимать, что ВВП не является мерой благосостояния. ВВП измеряет выпуск, а не уровень социального благополучия людей, причем всего лишь за один год и все! То есть он измеряет не запас активов на балансе у нации, а лишь поток доходов, расходов и производство.

Если у наших очередных «реформаторов» реально появится цель разработать меру экономического благосостояния нации, то ВВП не следует брать за отправную точку. Еще десять лет назад комиссия Нобелевских лауреатов, собранная президентом Франции Николя Саркози, указала на то, что нельзя при расчете статей ВВП учитывать цены товаров и услуг в рыночных ценах, так не все цены формируются рынками и кроме того ВВП всегда плохо отражал сферу услуг, хотя эта часть во всех странах резко растет, а также практически не реагирует на инновации и товарное разнообразие. 

Как измерить финансовый сектор

Как измерить финансовый сектор – давняя головоломка для специалистов по национальным счетам. Например, в Великобритании и США финансовый сектор рос в последние полтора века быстрее, чем экономика в целом, однако, как установили британские экономисты, виновницей «экономического чуда» была лукавая статистика. Часто банки просто взимают с потребителей плату за оказываемую услугу и данные об их выручке служат для статистиков исходным шагом для измерения выпуска. Однако чаще всего банки продают услуги, за которые раньше никогда не брали платы или это вообще не было предусмотрено! Доля их прибыли в основном должна происходить из разницы между процентной ставкой, получаемой по выданным кредитам и выплачиваемой по депозитам. Второй источник – торговля ценными бумагами. И поскольку статистики не могли себе представить, чтобы деятельность банков высасывала стоимость из экономики, вместо того, чтобы создавать оную, потребовалось создать способы измерения финансового посредничества. До 1953 года финансовые услуги носили отрицательный характер, поскольку процентные потоки средств рассматривались в качестве промежуточного потребления финансового сектора (ведь они просто удорожали продукцию и учитывались в цене товаров) и как следствие при расчете ВВП вычитывались из добавленной стоимости произведенных товаров и услуг.

 Но под влиянием финансового лобби политики внедрили после 1993 года стандарт отчетности, по которому определяет практически все банковские услуги как независимые и производительные и поддающиеся измерению. По новым стандартам получалось, что банки   занялись  типичным видом экономической деятельности: точно так же как промышленное предприятие получает сырье и перерабатывает его в продукцию нужную потребителю с добавленной стоимостью, так и банки получают в депозиты деньги как сырье, «вешают»  на себя риски и передают их заемщику под процент, то есть получается «добавленная стоимость» денег возникает благодаря трудовому энтузиазму банкиров, хотя для  экономики представляет ценность не принятие на себя банком рисков, а управление ими. Активно продвигал идею «производительности» банков и долголетний председатель ФРС (Федеральной Резервной Системы США) Алан Гринспен, ставший во главе «новой парадигмы». Уже после отставки и разразившегося в 2008 году кризиса, Гринспен печально признал свои ошибки, понял, что финансовые рынки порождают не только иррациональный оптимизм, но и массовое мошенничество и манипулирование рынками, не говоря уже о полной потере нравственных идеалов, что и продемонстрировали алчные финансовые дельцы с ипотечными закладными и их производными в виде деривативов. Гринспен полностью утерял целеполагание в главном вопросе – чему должен служить бизнес? К сожалению, осознал он это в ходе разразившегося кризиса, и как это принято, для верхних кругов правительственной бюрократии, «печалился» он за наш с вами счет, а не за свой личный, который чаще упаковывается в этих кругах в емкие золотые «парашюты».

Одним из первых заговорил о проблеме трансформации общества под воздействием крупных банковских и других корпораций британский социолог Колин Крауч, который обратил внимание общественности на то, что начало XXI века ознаменовалось новым общественным договором. Возникшая новая модель – мощные банки и корпорации, относительно слабые правительства и пассивные граждане – соответствует нарождающейся матрице властных отношений в неолиберальных обществах, в которое рядится и латвийская элита. В ней сохранились черты всеобщего благосостояния, одновременно она предусматривает получение монопольных прибылей банками и корпорациями, выделяющими ресурсы на установление и поддержание отношений с государственными чиновниками. Тем самым матрица потворствует опасному переплетению политической и экономической власти, что в свою очередь способствует углубляющемуся неравенству с точки зрения распределения власти и благосостояния . Это фаустовский общественный договор, в соответствии с которым государства всеобщего благосостояния продали свои души, - утверждает Крауч.

Первой на себе примерила новый стандарт Великобритания в 2008 году – за окном бушевал кризис, а статистика ВВП уверяла, что финансовые услуги цветут буйным цветом – полнейший абсурд! Так сегодня и в Латвии чиновники с энтузиазмом твердят о каком-то росте ВВП, в прессе гуляют оптимистичные цифры, представленные банковскими аналитиками. На волне этой вакханалии банки вводят новые платные услуги, например за обслуживание счета, цена которой растет кратно каждый год или например за внесение наличных в банк; оплату заседания кредитных комитетов, где обсуждается вопрос заемщиков; разучившись зарабатывать на кредитах шинкуют доходы из отрицательных процентных ставок по депозитам и т.д. При этом кредитование в прошлом году росло очень медленно, жирок был накоплен в первую очередь на комиссиях, выдоенных из нерезидентов, что и установили американские аудиторские компании.  В Латвии были банки, где нерезидентские вклады составляли до 90% всех депозитов, а в целом по отрасли доля вкладов нерезидентов многие годы превышает 50%. Так в 2014 году на счетах нерезидентов было сконцентрировано 53% всех вкладов или 12,4 млрд. евро. 80% этих средств приходят из СНГ.

Необходимо отметить и общий вклад банковских нерезидентов в экономику Латвии. По данным исследования KMPG Baltics, в 2014 году доля финансового сектора в экономике составила 4,51%, а прямой вклад банковской отрасли в ВВП Латвии — 2,44%, причем около половины пришлось на нерезидентов (1,17% ВВП). Средний вклад одного работника банковской отрасли в ВВП составил 62 900 евро — это в 2,6 раза больше, чем в среднем по отраслям Латвии. Один местный клиент принес в 2014 году 44 400 евро, а один нерезидент — 112 900 евро. Роль банков в латвийской экономике можно проследить и через налоги, так банки, обслуживающие нерезидентов, за год заплатили 662 млн. евро налогами, а все сельское хозяйство -- 65 миллионов!

И пока экономисты спорят о том, нужно ли вообще включать финансы в ВВП и что подразумевается под «производительной» деятельностью, можно вводить кучу необоснованных услуг в банковском секторе, наращивать на них цены и дальше трубить по миру о неудержимом росте латвийского ВВП.  Хотя после американского аудита сумма вкладов нерезидентов в наших банках уменьшился на 596 млн. евро или 6,1%, значит и объем услуг должен падать, ан нет, чиновники и банковские аналитики радостно рапортуют о росте ВВП! В любом случае непропорционально большое количество коммерческих банков и филиалов зарубежных банков в Латвии (27) по сравнению с соседями Литвой (6) и Эстонией (8) будет по-прежнему вызывать пристальное внимание со стороны международных финансовых и надзорных органов! 

Определенный объем экономической деятельности ускользает от законодательства в любой стране и существует много способов ее оценки: например, посмотреть на использование наличных денег. В развивающихся странах существенная доля ВВП укрыта от налогов и регулирования. В развитых странах эта доля колеблется от 7% ВВП в США и 8% в Швейцарии до 20% в Италии и 25% в Греции, в «переходных» экономиках доля теневой экономики составляет 21--30%. Как утверждает ряд европейских экономистов, главной движущей силой, определяющей размер и развитие теневой экономики, является рост налогового бремени и отчислений на социальное страхование, наряду с ужесточением регулирования на рынке труда. То есть теневая экономика создает рабочие места, в отличие от неуклюжих усилий государства регулировать рынок труда! 

ВВП и теневая экономика

Несколько лет назад я отдыхал в Италии и познакомился с обслуживающим персоналом отеля, где жил. В основном это были граждане Украины, получившие туристические визы на пару недель и задержавшиеся здесь на годы. Летом они работали официантами, зимой подавались на стройки. Прав у них никаких не было, никаких трудовых договоров, все в конвертиках, в случае недовольства ожидала только депортация.  Так вот, отправившись однажды на вокзал одного крупного итальянского города, был удивлен наличием на привокзальной площади с самого утра сотен таких гастарбайтеров, среди которых оказались и мои знакомые. Поинтересовался причинами такого нашествия людей в столь ранние часы, да и еще и в выходной день. Оказывается, на эту площадь утром прибывали рейсовые автобусы из Украины, которые привозили мелкие посылки и письма соотечественникам, а они тут же передавали конверты с небольшими суммами домой родственникам, которые водители автобусов запирали в смонтированные в кабинах железные ящики. 100 евро еженедельно на родину – хорошее подспорье семье в Украине. И так несколько раз в неделю, тысячи людей пользуются столь доступным способом поддерживать свои семьи. Стоя на площади подумалось, насколько плотно здесь сконцентрировались все нарушения, которые только возможны в этой стране: визовые, таможенные, налоговые, трудовые, уголовные и т.д.  И все это происходит на виду всего мира, где политики борются за все, что угодно, только не за право на достойную жизнь своих граждан, которых в принципе вынуждают жить вне законов, игнорируя политическую шелуху.

Так вот в Италии решили проблему просто: скорректировали ВВП на размер неформальной экономики, что сначала вызвало возражения и споры, но они быстро утихли. Сегодня целый ряд стран осуществляет аналогичную корректировку. Теневая занятость, в основном опосредованная наличными расчетами, скрытая от налогов и регулирования, но создающая продукт, была помещена в итальянском ВВП в раздел сферы производства. Так что у латвийского ВВП есть реальный резерв роста, особенно если в Латвии будут повышаться налоги и ужесточаться регулирование трудовых отношений. Если бы наш бюджет давал реальную отдачу населению в виде рабочих мест, расширял спектр медицинских и образовательных услуг, мы бы реально могли игнорировать неформальную экономику, а правительство имело полную поддержку населения, в виде нарастающего поступления налогов. Вместо этого налоговыми ужесточениями к бизнесу мы сами расширяем теневую долю экономики и остается как в Италии, только учитывать ее и делать туманные прогнозы насчет будущего роста непонятного всем «эмпирического конструкта». Может уже чиновникам самим наладить реальную продажу своих душ дьяволу и за счет столь милых трансакций обогнать Китай по росту ВВП?  Судя по тому, что у многочисленных служб по борьбе с коррупцией работы с избытком, договор с преисподней заключен, осталось лишь поставить дело на учет и скорректировать ВВП.

Неофициальный пролетариат

А пока Латвия под гнетом глобальных структур скудеет трудовыми ресурсами, хочу заметить, что по разным оценкам в мире пролетариат насчитывает от двух до трех миллиардов населения. Не следует забывать и об огромном населении трущоб, которое во всем мире растет чрезвычайно быстрыми темпами. Если даже эти люди и не подвержены обычной эксплуатации, то, несомненно, экономически они угнетены, что подтверждает извечную мысль социалистов о том, что рынок безнравственен, а парламент и государство всегда представляют интересы собственников. В Латинской Америке в теневой экономике в настоящее время занято более половины рабочей силы и они составляют наиболее быстро растущую общественную группу на планете. Она формирует неофициальный пролетариат, который показывает себя вполне способным к политической организации; и если он восстанет против условий жизни, в которые по существу его загнал рынок и глобализация, то мировая неолиберальная система несомненно будет потрясена до основания, несмотря на скулеж либеральных политиков и ученых мужей о якобы размывании классовой сущности современного информационного общества.

Сегодня в Латвии только ленивый не обсуждает проблему оскудения бюджета из-за отъезда населения в другие страны за достойным уровнем жизни и исчезновения из нашего бытия такого понятия, как пенсия. Однако никаких реальных потуг со стороны государства, кроме усиления и ужесточения налогового бремени мы не наблюдаем. Недавно вдруг чиновники радостно заявили, что планы по сбору налогов успешно перевыполняются, хотя все комментаторы подчеркивают, что причина этого не в расширении бизнеса, а улучшении собираемости налогов, при том, что в прошлом году тысячи фирм вынуждены были закрыться. Почему же государство, вместо занудных и бесконечных «реформ» не создает благоприятные условия для бизнеса и инвестиций и азартно закручивает гайки, пытаясь лишь раздуть мало кому нужный ВВП?

А ларчик открывается просто! В августе текущего года при Службе госдоходов будет образован регистр счетов жителей Латвии, где можно черпать ведрами интересную информацию о доходах и сделках населения, выявлять и ловить неплательщиков налогов и владельцев офшорных счетов. А в сентябре в эти же службы, в связи с началом работы процедуры Автоматического обмена информации, о которой договорились уже 101 страна мира, поступит информация о зарубежных счетах населения, где можно отловить в сеть наиболее крупную птицу, не успевшую закопать голову в песок. Кроме того, туда же все латвийские банки должны будут перенаправить информацию о счетах нерезидентов, в том числе и обжившихся на латвийской земле. А ведь подавляющее большинство из тех, кто получил вид на жительство пытаются укоренится в нашей стране, делают какой-то бизнес, учат и воспитывают детей, просто инвестируют в экономику, учат латышский язык, но как и у себя дома, они, возможно, не в ладах с налогами. Так что те пять тысяч евро, которые с них уже потребовали за латвийский воздух, вдыхаемый каждые пять лет, для некоторых может показаться просто смешной суммой по сравнению с тем, что они заплатят в наш скудеющий бюджет. 

При такой удаче наше государство еще года два может душить налогами бизнес и граждан, пилить сверхплановые поступления в бюджет, а потом хоть трава не расти: перевыборы и домик во французской Ривьере, как у печально известного Эйнара Репше. 

BREXIT, бюджет и ВВП

Еще интересная тема для пополнения бюджета и ускорения роста ВВП, эта BREXIT! Дело в том, что, судя по дебатам в Великобритании, выход королевства из ЕС будет «жестким»! То есть сотни тысяч людей из Восточной Европы, уехавших работать на британский ВВП, могут в одно мгновение оказаться в положении «украинских гастарбайтеров» без всяких прав и перспектив. Конечно прибалтийским государствам, не сумевшим вернуть наиболее активное население привлекательной работой и зарплатами будет в какой-то степени выгодно, если британцы сами выдавят за пределы границ наших соотечественников, а мы уж, по мысли чиновников, встретим бедолаг с распростертыми объятиями и возможностями саморазвития и бизнеса. Но при нынешних налогах и перспективах остаться без пенсий многие могут поискать другие варианты, тем более в мире полно стран, где ВВП на душу населения в разы больше, чем, например, в Латвии. А с другой стороны: зачем нашему государству социально активные люди, познавшие благополучие и достоинство? Ведь они могут и спросить верхи: а почему собственно, когда везде все цветет, на родине только пахнет и даже не всегда приятно? А кому это надо в правительстве? Тем более, большинство государственных мужей в Восточной Европе заняты более серьезными делами, отправлены по мобилизации еще администрацией Обамы на фронты гибридной войны и вернутся оттуда только если Трамп на горе свистнет или прямиком к выборам, где как всегда, пообещают нам масштабные «реформы», благополучное будущее или по старинке припугнут несносными соседями.

ВВП возник на базе подготовки к войне и ликвидации послевоенной разрухи, сегодня он совершенно не отражает благосостояние населения, если мы конечно собираемся процветать, а не воевать! Даже разнесение ВВП на душу населения по ППС (паритету покупательной способности) у практикующих экономистов вызывает оскомину, потому что исследования подтверждают гипотезу, что подход на основе ППС занижает международные различия в уровне жизни. Причин тут много и главное, что до сих пор нет уверенности, что в странах с низкими доходами адекватно отражаются цены потребительских корзин, причем все это проходит через обменные курсы валют и корректировочные индексы, которые скорее искажают картину, чем ее дополняют.

На самом деле давно звучит идея о необходимости разработать индекс благосостояния в отличие от ВВП, измеряющего только выпуск. Например, уже многие используют Индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП), который был впервые опубликован в 1990 году и вошел в широкое применение среди экономистов. Есть ряд других новых показателей, мне по душе пример Австралии, где ежегодно выходит отчет «Об измерении прогресса Австралии» и в решении, какие цифры в него включать, принимают участие рядовые граждане страны. Самый зрелый индекс – это индекс лучшей жизни ОЭСР, в наглядной форме представляющий относительный рейтинг стран по 11 составляющим, начиная от дохода и заканчивая балансом работы и отдыха людей, их жилищными условиями и состоянием экологии. Самое интересное, что новые индексы совершенно меняют картину мировых рейтингов, уводя крупнейшие экономики с первых мест. При этом, поскольку ВВП охватывает только денежные трансакции, новые бизнес-модели не поддаются точному измерению, как и новые виды услуг, бесплатные, но приносящие большую ценность для потребителей. Например главный экономист Google Хэл Вэриан считает, что бесплатный поиск в Google приносит пользователям ежегодно 150 млрд. долларов дохода.

Будь реалистом, требуй невозможного!

Конечно переход на реальную оценку благосостояния людей потребует серьезных и трудных решений, так как оценивать сегодня все достижения нации через эмпирический ВВП становится уже просто анахронизмом. Вспомним броский лозунг студентов, звучавший в Париже в 1968 году: «Будь реалистом, требуй невозможного!». При всей своей гиперболичности этот лозунг достаточно точен. «То, что реально необходимо для исправления общества, не по силам существующей государственной системе, -- подчеркивает известный английский экономист марксистского толка Терри Иглтон, -- и в этом смысле является невозможным. Верить, что мир может быть значительно улучшен, - это и есть настоящий реализм». С удивлением и досадой Иглтон отмечает, что еще встречаются персонажи, настолько убогие и подверженные самообману, что могут верить, будто капитализм, если постараться и дать ему больше времени, приведет к изобилию для всех. Для них является просто досадным недоразумением, что ничего подобного до сих пор не сделано!