Аналитика, Балтия – СНГ, ЕС – Балтия, История, Латвия, Право, Прямая речь

Балтийский курс. Новости и аналитика Пятница, 29.03.2024, 09:24

Кровавый январь для Баку и для Риги

Владимир Решетов, спецкор haqqin.az, Рига, 22.01.2016.версия для печати
Тема этих размышлений подсказана памятью о кровавых событиях, четверть века назад происходивших на пока еще советском пространстве. Народы экс-СССР, почувствовавшие ослабшую удавку Кремля, двинулись в сторону свободы по пути создания национальных государств.

Почти каждый день, по дороге в Старую Ригу, я прохожу мимо памятных камней, установленных на местах гибели милиционеров, защищавших новую, демократическую Латвию, операторов, снимавших происходившее в самой «горячей точке» столицы Латвии 20 января 1991 года, школьника, случайно оказавшегося в эпицентре перестрелки загадочных снайперов и патриотической милиции.

 

Я помню этот день, этот вечер и эту ночь. Латвийское телевидение показывало все, что происходило, почти в онлайн-режиме. Я был дома. Мне звонила моя сокурсница из Москвы, в то время главный редактор программы «Взгляд» — ее волновала судьба съемочной группы, которая была в это время на съемках в Риге.

 

Я созванивался с коллегами с Латвийского ТВ, чтобы прояснить, что происходит и сообщал хронику в Москву. Слава Богу, все москвичи остались живы, но оператор Владимир Брежнев был ранен во время стрельбы на Бастионной горке, где погибли его коллеги из группы Юриса Подниекса (режиссер знаменитого фильма «Легко ли быть молодым» — прим. авт.).

 

Конечно, в тот момент нам не приходило в голову, что ровно за год до этого в Баку происходило страшное — в город ночью тайно были введены советские войска, с утра и на протяжении многих дней гибли и были ранены сотни людей. О деталях спецоперации «Удар» ничего не сообщалось. Молчала советская пресса. Официальные власти тогдашнего Азербайджана узнали обо всем только утром, по факту случившегося.

 

Тактика и логика были такими же, что и год спустя в Вильнюсе и Риге. Сила решает все. «Либерал» Михаил Горбачев, обласканный Западом за обрушение берлинской стены, действовал согласно логике сталинского режима: протесты давить, давить и давить.


В Литве к январю 1991-го набрало силу поистине народное движение «Саюдис». В Латвии оформился Народный фронт, в который вступили и латыши, и русские, и многие представители других наций. Я сам, антисоветчик с приличным стажем,  недолго колебался и тоже написал заявление с просьбой принять меня в НФ Латвии.


Видимо потому, что эти движения в наших странах угрожали стабильности советского режима, тем более, что страны Балтии заявили о желании выйти из состава СССР  (уже было известно о секретных протоколах к пакту Молотова-Риббентропа), в Кремле решили, что надо провести показательную акцию устрашения вслед за Азербайджаном. Только придумали это сделать уже не так топорно, как в Баку. Но снова все случилось в январе.

 

Помню 13 января 1991 года очень хорошо. Мы следили за тем, что происходит в Литве в других республиках по выпускам новостей Латвийского радио и телевидения. Напряжение не спадало. К вечеру 13 января я оказался по делам в Доме печати, который уже был захвачен просоветским ОМОНом. Редакции газет антисоветской направленности вынуждены были оттуда съехать. У меня оставались некоторые мои знакомые, от которых я получал информацию о происходящем. На выходе меня остановил вооруженный омоновец, который бесцеремонно стал обыскивать мои вещи, и в результате моих протестов, отвел в комнату, где я уже приготовился к худшему. И он, и его подельники были нервно взвинченными. Мне стоило многих усилий не сорваться. В итоге меня спасло старое удостоверение коммунистической газеты, в которой я работал за пару лет до этих событий.

 

Вернулся домой, и из новостей Латвийского ТВ узнал о кровавой бойне у Вильнюсского телецентра. Представить в тот вечер никто не мог, что ровно через неделю в Риге тоже прольется кровь. Правда, именно после событий в Вильнюсе в нашем городе стали возводить баррикады — у парламента, у радио, у телевидения. Энтузиазм был невероятный!

 

Со всей Латвии в Ригу съезжалась сельскохозяйственная техника, автокранами выгружали бетонные блоки, трактора устанавливались на наиболее важных перекрестках.  Были организованы круглосуточные дежурства в наиболее важных точках города. Горели костры, подвозилась еда, обеспечено было медобслуживание. Добровольцы помогали во всех активностях. Все координировалось властью нарождающейся независимой Латвии. Народ был един — латыши, русские, поляки, евреи, белорусы, украинцы стояли за свою страну, за ее свободу. И это не было красивой фразой. Все мы тогда чувствовали угрозу империи, которая стремилась удержать любой ценой свои окраины. Но сил у нее становилось все меньше. И потому она проиграла эту схватку с временем и силой народа. Печально, что все же не обошлось без крови.

 

Я не согласен с теми, кто декларирует год от года тезис, что СССР распался бескровно. Думаю, что азербайджанцы, литовцы, латыши, грузины, молдаване, многие другие будут солидарны со мной. Очень много крови пролито на рубеже 90-х годов прошлого века в империи под названием «СССР».

 

Я уверен, что ответ за это надо держать бывшим руководителям СССР и президенту Михаилу Горбачеву лично. Сейчас об этом не принято вспоминать. Способствовали упрятыванию темы под спуд и западные лидеры — обожатели «Горби». Тем более, что к нему после путча августа 1991-го прилип имидж президента-мученика. Ему можно посочувствовать, конечно.

 

Но ответственность за «черные январи» в Баку, Вильнюсе и Риге он должен был понести. Михаил Горбачев в то время был Верховным Главнокомандующим страны. Без его ведома ни один солдат, ни одна единица техники не могли двинуться с места. В критический час 13 января 1991 года лидер Литвы Витаутас Ландсбергис не раз пытался дозвониться до него — но Горби не брал трубку.


Кстати, после января и августа 1991-го печально известные рижские омоновцы нашли свое место в последующих конфликтах на постсоветском пространстве. Их следы замечены в Молдове, Абхазии, а совсем недавно, по свидетельству их закадычного друга, журналиста Александра Невзорова, они активно участвовали в военных действиях на востоке Украины, помогая сепаратистам пресловутой Лугандонии.

 

Время залечивает раны. Но не стирает память. Мы по-разному помним прошлое. Кто-то ярче, кто-то бледнее. Кровь же всегда имеет один цвет — красный. Не случайно в наших флагах он занимает свое законное место.

 

Империя рухнула и погребла под собой очень многое. Но оставила память. Тяжелую память. Лишь один небезызвестный президент сильно переживает о «самой большой трагедии ХХ века — распаде Советского Союза».

 

Суд истории над этой империей должен состояться. Я в этом уверен.

 

http://haqqin.az/news/61752






Поиск