Колонка редактора

Понимаю, что должна бы здесь рассуждать о причинах и уроках Великой Октябрьской революции или Октябрьского переворота, кто как называет это эпохальное событие. Оставим эти рассуждения историкам. Публикаций на эту тему сегодня не счесть.

Одно хочется сказать прилюдно. Для меня это событие столетней давности далеко не праздничное. Ибо в котле послереволюционных передряг я лишилась всех, подчеркиваю, всех, родных со стороны моей мамы Скуратовской Марии Степановны, уничтоженных в одночасье в годы голодомора в украинском городе Коростене. Остались только несколько фотографий. Фото есть, а родных людей нет. НИКОГО.

Двадцатилетней девушкой маме удалось бежать на территорию нынешней Беларуси, где в городе Борисове она встретилась с молодым красноармейцем Толкачом Андреем Андреевичем. В результате создания новой ячейки советского общества родились две дочки – моя довоенная сестра и послевоенная я, благо папа, хоть и без ноги, но вернулся с войны живым. Еще у нас мог бы быть брат, но при эвакуации в самом начале войны из Риги ожидавшая его мама была контужена и потеряла своего сына.

Как в любой жизненной ситуации, здесь есть две стороны – хорошая и плохая. Хорошая – то, что мы с сестрой появились на свет. Плохая – то, что не знали, что такое бабушка и дедушка. Кто-то скажет, мол, это не так важно. Возможно. Но это человеческие жизни. Жизни близких нам и нашим родителям людей. И их боль.

Подобных историй у поколения, жившего в годы Октябрьской революции и следовавшее за ней время, множество. Сталинские репрессии уничтожили миллионы невинных граждан СССР. Породили чудовищное время всеобщего страха и унижений. Чаще всего выжившие молчали, чтобы не портить будущее своих детей, не возбуждать злобу, об этом без прикрас пишет Светлана Алексиевич. Волосы дыбом встают от откровений обычных людей, выживших в те страшные годы. Так было и в моей семье. Пионерка. Комсомолка. Член КПСС. Это все обо мне, но не о моих беспартийных родителях. И праздником «День 7 ноября Красный день календаря» у нас дома никогда не был. Также как не отмечали мы и День Победы. Родители ушли раньше, чем об этом стали говорить открыто. Теперь я понимаю, почему.

А вот чего не понимаю, так это почему многие до сих пор так цепляются за то, советское прошлое. При всех самых светлых человеческих воспоминаниях, детских и юношеских, а они конечно были, время было темным, лживым. И лозунг: революции без репрессий не бывает, меня категорически не устраивает. Жизнь каждого человека бесценна.

Но историю вспять не повернуть. А потому гадать, как все могло бы быть иначе, не буду. Хорошо, что настали другие времена. Для всех. Для нас. Для наших детей и внуков. Времена перемен. Непростые. Но более честные, что ли…

Вот собственно, все что хотелось сказать по поводу 100-летия Красного Октября.